Ната, Натанька. Как же тебе помочь.
И как вообще мне жить. Я чувствую себя подонком. И
ничего не сделать с этим. Открыв свою любовь - я
встану между Генкой и тобой. А это подло. Ты
любишь его, а он, похоже, тебя. А я имею наглость
называться твоим другом. Хороший друг, однако. Но
молчать... Это нечестно. Наверно, я чрезмерно
щепетилен в вопросах честности и чести. Вот и
попался в западню.
А ты...
...Сегодня, после обеда, когда Гена
за тобой заехал, ты наклонилась к моему уху и
тихонько прошептала, щекоча меня своим дыханием:
- Олежка, не выдавай нас. Прикрой
на пару часиков, если этот придет. Хорошо?
- Конечно, Натанька. Счастливо
тебе, - я кивнул и улыбнулся.
Ты взяла его под локоть, и вы
быстро пошли к машине. Садясь, ты обернулась и
махнула рукой.
Нет, Натанька, не буду я тебе
мешать. Если ты можешь быть счастлива - будь.
Всего тебе хорошего.
1.01.99г. 17.00
Новый год без тебя.
Я привык к одиночеству.
Пятый раз я отмечаю этот праздник
сам на сам. С тех пор, как погибли родители и я
остался один на один с этим миром. Их машина
разбилась 23 декабря 94 года. И с тех пор Новый Год
приобрел полынную горечь и тоскливую память о
прошлом. Пустота квартиры перестала давить на
меня. Но она никуда не ушла, не сменилась на
теплый уют. Дом из вместилища жизни превратился в
место проживания.
Наверное, я мог бы напроситься в
гости или пригласить приятелей, которым нужна
этой ночью пустая квартира. Но я не хочу никого
обижать своим хмурым настроением в праздник. И,
что самое интересное, не хочу терять это
горьковатое ощущение. Оно стало привычным и в
чем-то нужным мне. Порция самобичевания за то, что
я жив, а родители нет. И я бережно хранил этот
"Праздник" от чужого веселья, находя в этом
даже некоторое удовольствие. До вчерашнего дня.
А вчера меня резанула такая
пронзительная тоска. От того, что тебя нет рядом.
Невыносимо захотелось тебя увидеть, или просто
услышать твой голос. Я не выдержал. Знал, что
совершаю глупость, но руки уже сами собой
включили компьютер, нацепили на голову дугу
наушников со спикером и набрали на клавиатуре
номер Вадима.
- Аллё! - такой близкий веселый
голос.
- Здравствуй... Наталка. Это я. С
новым годом тебя!
- Олежка, с Новым Годом! Какой ты
молодец, что позвонил!
- Натанька, всего тебе хорошего!
Счастья тебе! Чтобы сбылись все твои мечты...
- И тебе, Олеженька! Всего, всего,
всего самого лучшего!...
- Чтобы не было у тебя в жизни
огорчений...
- Я так рада, что ты позвонил...
- Чтобы все беды прошли стороной...
- Олеженька, счастья тебе...
- ... обошли тебя, не затронув, и
чтобы ты любила и была любимой!
- Спасибо, Олежка, спасибо тебе за
все...
- Меня нет с тобой рядом, но я думаю
о тебе и помню тебя.
- А я о тебе... Вот Вадик идет, ему
что передать?
- Ну, передай поздравления. Ладно,
Натанька, пока! Всего тебе хорошего в Новом Году!
- Пока, Олежка, до встречи. Будь
счастлив!
Я нажал кнопку сброса и с минуту
сидел, закрыв глаза. Было удивительно тепло и
светло оттого, что где-то в этом мире есть ты. И
хотелось лишь одного, чтобы была ты счастлива.
Любой ценой, чего бы это ни стоило мне. Я стану
тем, кем должен стать. Я пройду свой путь. Не могу
не пройти, ведь теперь я знаю цель, к которой надо
стремиться. Пусть даже без надежды ее достичь.
Как корабль держит курс на звезду, до которой ему
никогда не доплыть.
А когда я открыл глаза, и на меня
вновь стала наползать свинцовая туча
одиночества, замурлыкал приемный сигнал и в
наушниках послышался голос Андрюшки:
- Олега, привет! Подключайся по
этому адресу!
И по экрану побежали цифры и
буквы.
Я подключился и провалился в
волшебный мир виртуального праздника,
заполненного шутками и пожеланиями знакомых и
незнакомых ребят, прикольными программками,
картинками и музыкой...
17.01.99г. 16.30.
Ты спрашиваешь меня о Гене. Что-то
у вас не ладится. То ли он не хочет портить
отношений с Вадькой, то ли просто не любит тебя. Я
чувствую, что здесь нечисто. Темная тень за твоею
спиной. Но я не могу тебе это открыть. Даже намек
будет подлостью. Поэтому приходится тщательно
подбирать слова, называть трусость
осмотрительностью, себялюбие самолюбием,
изворотливость осторожностью. И акцентироваться
на тех качествах, которые можно считать
положительными. Это трудно. Мы с Генкой, конечно,
приятели, но называй это хоть чем, не чета он тебе.
Не достоин он любви такой женщины, как ты. А
Вадька? Он достоин? Нет? Слушай, друг, Олег, а ты
сам-то достоин? Хоть на капельку, хоть на
грамульку? Тебе доверили дружбу, тебе раскрыли
душу и сердце. Не много ли ты получил задарма?
Тебе до Наталки расти и расти. Займись-ка ты лучше
собой, стань хотя бы нормальным другом для нее.
Превратись в человека".
